Две выставки в Третьяковке на Крымском валу
Прежде всего, конечно же, идти на это — «Графика Петра Митурича. К 125-летию со дня рождения».
Портрет Мая Митурича-студента. Тушь, кисть.
Два зала удивительной графики одного из самых тонких рисовальщиков, которых я вообще знаю. Ни одной проходной работы, к каждой хочется ещё вернуться и ещё раз пережить, прочувствовать. Один зал — карандашные рисунки и пара литографий, другой зал — тушь. Очень много рисунков неразбавленной чёрной тушью. То огромное количество полутонов, которого он достигает в карандаше, ещё можно понять, но такое же богатство с помощью только чёрной туши — это невероятно. Описывать подробнее смысла нет — надо идти и смотреть. Народу там никого — благодать.
До 29 июля.
А потом, если есть время, зайти сюда — «Константин Коровин. Живопись. Театр. К 150-летию со дня рождения».
«Зимой».
Признаться, я никогда не был от него в восторге, но эта выставка меня просто обескуражила. По-моему, её вообще организовали зря, по крайней мере столь масштабную. Не торопитесь бросать в меня недоеденным марципаном, я сейчас объясню. Когда в залах Третьяковки представлено несколько его лучших работ, это хорошо, тогда Коровин «русский импрессионист» и вообще мощный живописец, отличающийся от современников ярким колоритом, темпераментной манерой письма. Например, работа с лошадкой из этого поста, на мой взгляд — из лучших у него. Но когда на выставку выволокли немалое количество не просто вторичных, а натурально плохих, неряшливых, равнодушных работ, Коровин представляется совершенно в другом и невыгодном для себя свете. Ни у одной работы мне не захотелось остановиться, чтобы рассмотреть, углубиться, всё технично, но совершенно поверхностно. В лучших его вещах смотришь на приём, на яркость, на мастерство, но не на содержание. Почти во всех работах, особенно работах «второго эшелона» композиция, как начало, идея любого произведения, отсутствует полностью, всё совершенно случайно. По одной стене развешены абсолютно одинаковые цветастые натюрморты, написанные всеми красками сразу, без намёка на колорит, по другой стене — точно такие же штабеля «интерьеров, наполненных солнцем», написанных по тому же принципу. И это впечатление от выставки — явный просчёт организаторов, я не думаю, что сам автор выставил бы все эти работы.
Из положительных моментов — собственно хорошая живопись, которую пытливому зрителю надлежит найти среди этого буйства тюбиков, и часть экспозиции с работами для театра, там правда много хорошего, ради этого на выставку сходить стоит.
До 12 августа.
Портрет Мая Митурича-студента. Тушь, кисть.Два зала удивительной графики одного из самых тонких рисовальщиков, которых я вообще знаю. Ни одной проходной работы, к каждой хочется ещё вернуться и ещё раз пережить, прочувствовать. Один зал — карандашные рисунки и пара литографий, другой зал — тушь. Очень много рисунков неразбавленной чёрной тушью. То огромное количество полутонов, которого он достигает в карандаше, ещё можно понять, но такое же богатство с помощью только чёрной туши — это невероятно. Описывать подробнее смысла нет — надо идти и смотреть. Народу там никого — благодать.
До 29 июля.
А потом, если есть время, зайти сюда — «Константин Коровин. Живопись. Театр. К 150-летию со дня рождения».
«Зимой».
Признаться, я никогда не был от него в восторге, но эта выставка меня просто обескуражила. По-моему, её вообще организовали зря, по крайней мере столь масштабную. Не торопитесь бросать в меня недоеденным марципаном, я сейчас объясню. Когда в залах Третьяковки представлено несколько его лучших работ, это хорошо, тогда Коровин «русский импрессионист» и вообще мощный живописец, отличающийся от современников ярким колоритом, темпераментной манерой письма. Например, работа с лошадкой из этого поста, на мой взгляд — из лучших у него. Но когда на выставку выволокли немалое количество не просто вторичных, а натурально плохих, неряшливых, равнодушных работ, Коровин представляется совершенно в другом и невыгодном для себя свете. Ни у одной работы мне не захотелось остановиться, чтобы рассмотреть, углубиться, всё технично, но совершенно поверхностно. В лучших его вещах смотришь на приём, на яркость, на мастерство, но не на содержание. Почти во всех работах, особенно работах «второго эшелона» композиция, как начало, идея любого произведения, отсутствует полностью, всё совершенно случайно. По одной стене развешены абсолютно одинаковые цветастые натюрморты, написанные всеми красками сразу, без намёка на колорит, по другой стене — точно такие же штабеля «интерьеров, наполненных солнцем», написанных по тому же принципу. И это впечатление от выставки — явный просчёт организаторов, я не думаю, что сам автор выставил бы все эти работы.
Из положительных моментов — собственно хорошая живопись, которую пытливому зрителю надлежит найти среди этого буйства тюбиков, и часть экспозиции с работами для театра, там правда много хорошего, ради этого на выставку сходить стоит.
До 12 августа.
